Буду первым, кто выложит свой креатив. Ну кроме анкет конечно.
Улыбка на устах и боль внутри
Сколько слышу ярких слов,
О боли, тьме, бессильи,
Без чувства и без страшных снов,
Лишь слово в изобилии.
Лишь словоблудие несут,
Я читаю, вижу, слышу,
Высокомерием надут,
Как же всех я ненавижу.
И сердце спрячу я подальше,
Под корку льда и зная,
Что не смогу его вернуть,
Умрёт душа былая.
Улыбка на устах и боль внутри,
Холод, мрак и песни тьмы,
Сжигают душу изнутри,
Открывая миру, просторы ночи темноты.
Мальчик
Дождь сметает, с дороги грязь,
Ночь сжирает, дома и людей,
На небе раскрылась, холодная вязь,
Изображая точками зверей.
Тишина убивает, идущих людей,
Проникает в их уши, приветствует страх,
Смеётся в догонку бегущих теней,
Шорох листвы, пенье птиц замирает в ушах.
Лишь мальчик стоит, смотря в высоту,
Забывший страх, знающий холод,
Зревший добычу свою за версту,
Познавший свой вечный голод.
И знает он, кто за спиной,
Не развернёт лишь главы, ожидая,
Стоит на дороге, босой,
На сырость и дождь невзирая.
Подошла к нему пара, его спросила,
Что делает он, почему не дома,
Нежная улыбка, его лицо исказила,
По телу прошлась, приятная дрёма.
Повернул он улыбку, достойную ангела,
Воззрел на людей, синими глазами,
Достал нож, весь из металла,
Повалил их, точными ударами.
кровь слизнул языком, исполненным нежности,
Кровавая улыбка, была ужасна,
окружил небо взглядом вечности,
И произнёс - "жизнь прекрасна".
Тетрадь
Меня зовут не Йогами,
Не в Японии я жил и живу,
Не блестаю в школе мозгами,
Обычную школьную жизнь веду.
Мало чего меня от других отличает,
Разве что слишком похожи они.
Их тёмное серцде из жизни меня убирает,
Такие как я, по жизни одни.
Они верят, что пить это круто,
Курить это надо,
Самолюбие их раздуто,
Деньгам и сексу радо.
И есть и такие, кого презирают,
Кто умён и другой,
Души их они уничтожают,
Насмешливой борьбой.
И если бы дали мне тетрадку,
Сколько имён бы я написал?
Не разгадать мне эту загадку,
С каким лицом бы я убивал?
Жаль, но это всего лишь сказки,
Небылицы воспалённых умов,
Синие и красные краски,
Разрисованных лиц и домов.
Но стоит лишь рядом представить,
Синигами ужасающий вид,
По реальности фантазией своей ударить,
Как очередной придурок убит.
Ведь я самый тот, чьё сердце растерзано,
Чья душа сожжена, веками прошедших лет,
И мстить, разве мне ли дозволено,
Писать свой собственный завет?
Дозволено Богом? Дозволено жизнью,
Случаем, давшем имена и Богам,
И то что случится со мной, за смертью,
Буду благодарен любым её дарам.
Зачем дальше жить, после смерти бессмертной?
Искать лучше ключ, во тьму, не во свет,
Как пойти, в этом мире, дорогой верной,
Как избежать и не получить, свой собственный вред.
Рай и ад, в руке в одной, лишь названье тетрадка,
Предмету, разве душа не может тетрадкой и стать?
Не в ней ли скрыта разгадка,
Как в бездну упасть?
Но всё лишь фантазия, как мир весь наш вздор,
Сон кого-то, кого мы не знаем,
Не ведаем, чей это двор,
Чей это сон, кошмар, где мы все друг друга убиваем.